— Владимир Владимирович, разрешите поздравить вас с избранием на пост, и, прежде всего, хотелось бы узнать: какие изменения в связи с этим произойдут в работе общества?

— Руководитель общества работает в соответствии с уставом, его полномочия определены достаточно строго. Поэтому неправильно говорить о том, что сейчас я начну заниматься революционными преобразованиями. Другое дело, что устав общества устарел и не вписывается в некоторые законы РФ, принятые в последние годы. Именно многие неотрегулированные вопросы устава привели к непростой ситуации в ВДПО накануне ХIV внеочередного съезда. Вносить отдельные коррективы в устав бессмысленно. Зачем штукатурить фасады, когда нужно строить новое здание.

Мне, например, нравится структура, построенная в Русском географическом обществе. Но не будем забывать, что и ВДПО — одна из самых мощных и старейших организаций в стране. В 2017 году ВДПО отметит свое 125-летие. В 90-е годы в связи с социально-экономическим кризисом в стране общество испытывало большие трудности в работе. Но несмотря на это, ВДПО устояло как организованная общественная сила. Сегодня назрела необходимость в выстраивании новой системы управления.

— Самому обществу тоже предстоит обновление?
— За последние годы мы начали перерождаться, потому что в отсутствие поддержки и грантов нужно было зарабатывать деньги. Если посмотреть на нашу статистику, то социально ориентированная работа занимает в лучшем случае 10%, а все остальное — коммерция. Это неправильно. Если и дальше углубляться в эту тему, тогда чем мы будем отличаться от остальных коммерческих организаций? Если у бизнесменов основная задача — извлечение прибыли, то у нас — социально ориентированная деятельность. За I квартал этого года мы обучили мерам пожарной безопасности 27 786 человек. 217 тысяч человек участвовали в организованных ВДПО мероприятиях.

— Что видите своей главной задачей на ближайшую перспективу?

— Нужно укреплять связи и взаимодействие с МЧС России. Пришло время разрабатывать новое соглашение о сотрудничестве. Федеральный орган исполнительной власти в лице министерства уполномочен координировать деятельность сил и средств, которые занимаются обеспечением безопасности в стране. Мы одна из этих составляющих. В рамках соглашения о сотрудничестве во взаимодействии с МЧС России ВДПО проводит большую работу по реализации требований Федерального закона «О добровольной пожарной охране». Сегодня общество объединяет в своих рядах около 260 тысяч добровольцев. В сфере обеспечения пожарной безопасности задействованы 9294 добровольные дружины и 3985 добровольных пожарных команд, созданных при участии ВДПО. Обеспечивается противопожарная защита 20,5 тысячи населенных пунктов, где проживает порядка 4,5 млн человек, а также находятся более 52 тысяч объектов различного назначения. Фактически мы их защищаем. На самом деле это мало по сравнению с западными странами, где роль добровольчества еще выше. Мы тоже к этому придем, потому что за бюджетные деньги каждое дальнее село не прикроешь. В Советском Союзе до 70% пожаров ликвидировалось добровольцами. Тогда работала система, применялись административные рычаги. Активно действовал Госстрах — монопольная государственная компания, которая выделяла средства на строительство пожарных депо. Сегодня эти механизмы не работают. Из старых рычагов поддержки остался один — поддержка министерства. МЧС России в прошлом году впервые выделило грант на добровольцев — около 10 млн рублей. Все средства целевым образом израсходованы, в частности на пожарную технику. 6 апреля мы сдали отчетный документ по этому поводу.

Важной уставной задачей ВДПО является популяризация пожарно-прикладного спорта среди детей и молодежи. В Год пожарной охраны ВДПО и МЧС России совместно проведут коллективно-массовые мероприятия тематической направленности.

— Сейчас активно продвигается идея создания Корпуса сил добровольной пожарной охраны. Какая роль отводится ВДПО?

— Это очень интересное решение. Мы понимаем, как его реализовать, и знаем, что сделать это без добровольцев на местах невозможно. Нужны представители в каждом удаленном населенном пункте. Базой будет являться министерство, потому что руководители на местах будут штатными работниками или сотрудниками МЧС. Но в то же время министерству не нужно выделять деньги на содержание зданий и техники. Этим должны заниматься муниципальные образования и юридические лица — местные подразделения ВДПО. Главное — понять необходимую численность добровольцев, не допустить в этом вопросе штурмовщины и показухи. Это может только навредить. Мы прекрасно знаем точки на карте, которые не прикрыты подразделениями пожарной охраны. Но мы должны понимать и другое: а есть ли там условия для создания добровольной пожарной охраны? Приведу пример Ленинградской области, в которой мне довелось долгие годы служить. Были населенные пункты, где стояла пожарная часть, и бойцы выезжали по вызовам в год максимум три раза. Содержать 25–30 человек в такой ситуации, наверное, нецелесообразно. Мы убрали оттуда федералов, передали здание муниципалам, они оставили там одного водителя на пожарной машине и набрали добровольцев. И все в порядке.

Остается проблема удаленных населенных пунктов и в особенности тех, которые используются под дачное проживание. Возьмите Псковскую область: там 6000 населенных пунктов, которые не имеют ни одного жителя, но на лето туда приезжает масса отдыхающих из Москвы и Санкт-Петербурга. Много пожилых людей, детей. Нужна им защита? Конечно! А там муниципалов нет. Проблема есть, и нужно разрабатывать к ней определенный подход. Поэтому, имея богатый опыт, мы будем плотно работать с министерством и выполнять эту задачу. Допустим, доброволец будет прикрывать два-три населенных пункта, заниматься там профилактикой. Работать с людьми нужно, а сегодня этого не хватает.

— Как заинтересовать людей вливаться в ряды добровольцев?

— Опять мы ищем стимул, например три дня отгула. Но есть и другие примеры. Сегодня в добровольчестве работают три модели. Первую я бы назвал прибалтийской. Там посчитали, сколько нужно добровольцев. Закупили на это количество людей боевую одежду, обучили их за государственный счет, обеспечили средствами связи и заключили с ними договоры о том, что в случае пожара они должны на него среагировать. Я беседовал с одним из таких добровольцев. Он малый предприниматель, имеет собственный магазинчик. Спрашиваю: «Зачем вам это надо?» Ответ очень простой: «Во-первых, государство поддерживает имидж людей, занимающихся общественно важным делом, во-вторых, гораздо легче решать какие-то вопросы с муниципалитетом и, в-третьих, за конкретную работу на пожаре еще выплачиваются деньги, пусть небольшие, но для семьи это нелишний приработок». Похожая схема работает в Польше, во Франции.

Вторая модель, характерная, в частности, для Германии и Финляндии, подразумевает добровольные общества как клубы по интересам. В одном из них я побывал: в добротном здании — ресторан, кинотеатр, а с другой стороны — вход в пожарную часть. Все здание принадлежит добровольному обществу и приносит деньги. Попасть в данное общество практически невозможно, это право передается чуть ли не от отца к сыну, это такой закрытый клуб.

Третья модель построена на особой идеологии. В Германии я общался с добровольцами и спрашивал, что им дает такой род занятий. Мне объяснили, что это для них большой стимул: очень высокий процент добровольцев рассчитывает на то, что при появлении вакансий в штатной пожарной охране их возьмут на работу. А это дает отличные жизненные перспективы, потому что уровень заработной платы сотрудника, который может быть и пожарным, и спасателем, и парамедиком одновременно, выше среднего в этой местности.

— Приведите положительный пример добровольческой работы на российской территории.

— Сначала приведу цифры, которые говорят сами за себя. За I квартал наши добровольцы 1527 раз выезжали на пожары. Своими силами ликвидировали 464 пожара. Спасли 43 человека.

Теперь к конкретике. Однажды мы были на сборах в Ростовской области, и нас отвезли в достаточно далекое казачье село. Стоит добровольная пожарная часть. Из легкого металла сделана конструкция, вполне нормальная, в ней две машины. Люди на дежурстве. Интересуюсь у них: «Скажите, зачем вам это надо да сколько платят?» А мне говорят: «Посмотрите, какие дома стоят, у всех крепкие хозяйства. В то же время до ближайшей пожарной части 100 км». После того как в селе сгорели два дома, люди собрались и решили идти к властям с просьбой помочь в организации добровольного пожарного подразделения. Власти субъекта пошли навстречу. Помогают немного бензином. Может, дадут денег на коммуналку. Люди дежурят по графику, защищают сами себя. Этот принцип добровольчества, на мой взгляд, на сегодняшний день самый эффективный: люди сами должны понять всю важность такой работы.

— Меняются методы профилактики и надзорной деятельности. Вы участвуете в этой работе?

— Заниматься профилактикой и обучать население очень важно. Сейчас серьезно сокращается надзор, и это правильно: мы не мешаем работать бизнесу, снижаем административные барьеры.

В то же время есть понятие общественного контроля. Почему бы не привлекать на проверку объектов собственности, объектов с массовым пребыванием людей наших специалистов, которые не будут ходить с протоколами, но смогут давать рекомендации и выносить предложения? Сейчас в Санкт-Петербурге мы хотим сделать так, чтобы все объекты Комитета имущественных отношений, находящиеся в собственности города (а это порядка 20 тысяч юридических лиц) осматривались нашими специалистами. Это не инспектора, у них нет с собой протоколов, они не выписывают штрафы, но смогут подсказать, проинструктировать. Результаты такого мониторинга пожарной безопасности мы представляем не в пожарную охрану и не в прокуратуру, а в Комитет имущественных отношений, у которого есть возможности принять меры к недобросовестному арендатору. Действуют совсем другие рычаги — экономические. Дело интересное, поддержанное руководством города, попробуем эту модель распространять и дальше. Надо пробовать и искать новые методы работы.

Газета «Спасатель МЧС России», 08.04.16 г.